Для понимания, какое влияние окажет недавнее снижение Moody’s Investors Service рейтингов ведущих российских банков на инвесторов и вкладчиков, используем дедуктивный метод. Пойдем от общего к частному.
Во-первых, заметим, что главным активом рейтингового агентства является его репутация. Ну а теперь вспомним, какова репутация ведущих рейтинговых агентств после кризиса 2008 года. И Moody’s, которое снизило рейтинги российским банкам, и его сотоварищи – Standard & Poor’s и Fitch – в немалой доле участвовали в разогреве рынка CDO (кредитно-дефолтных облигаций), присваивая им высшие рейтинги и, как оказалось по факту, совершенно не представляя уровень риска, который они в себе несут. Причем эту ошибку ни одно агентство так и не признало.
Одним из последних странных решений S&P можно считать снижение-повышение рейтинга Греции в конце прошлого года. 5 декабря, в преддверии операции по выкупу облигаций Греции с рынка, который агентство квалифицировало как реструктуризацию долга, рейтинг страны был понижен до «SD» – «выборочный дефолт». А 18 декабря S&P повысило рейтинг Греции сразу на шесть ступеней, до «B минус», считая, что раз долг списан, долговая нагрузка сократилась, значит, и дефолта не случилось.
Инвесторы в тот момент, похоже, посчитали, что S&P «сошло с ума».
Все три агентства с 2008 года постоянно подвергаются судебному преследованию за неточную методику.
Например, Moody’s в 2009 году получило обвинение в необоснованно высоком рейтинге ценных бумаг некоторых инвесткомпаний, которые в итоге понесли убытки в десятки миллиардов долларов. Европейский Союз вообще рассматривает возможность полного или частичного отказа от использования рейтингов данных агентств и уже принял решение о создании собственной системы оценок.
Так что мнение данных экспертных компаний уже давно не пользуется былым уважением в мировой инвестиционной среде.
Переходя на следующий уровень рассуждений, надо отметить, что данные рейтинги тем более не могут оказать серьезного влияния на российские компании, если уже все меньше влияют на мировые. У нас есть определенная внутренняя специфика. Как представляется, основную волну оттока капитала с рынка ценных бумаг мы уже пережили, а локальные инвесторы, как правило, скорее ориентируются на положение, которое занимает эмитент на рынке, а также на ликвидность акций или надежность облигаций, нежели на его внешние рейтинги.
И в данном случае Сбербанк, ВТБ, РСХБ занимают приличное место. Особенно в плане акций стойкое положение у Сбербанка: лидер по ликвидности среди «голубых фишек», полная государственная поддержка, акции банка входят в высшие котировальные списки и все основные рейтинги в максимальной доле.
Россельхозбанк также входит в программы господдержки и участвует в долгосрочных государственных мероприятиях. Кроме того, это один из крупнейших игроков на рынке облигаций.
ВТБ выглядит в этом ряду несколько похуже – состав его кредитного портфеля более рисковый, нежели портфель того же Сбербанка. Да и отношение к акциям ВТБ у инвесторов очень двойственное на фоне памятного IPO.
Но так или иначе ценные бумаги данных эмитентов полностью зависят от конъюнктуры рынка, где они же и являются лидерами. А государство (в чьей поддержке усомнилось Moody’s) заинтересовано в максимальной надежности именно этих банков не только потому, что стремится к какому-либо показателю по акциям или облигациям, а, прежде всего, потому, что Сбербанк, ВТБ и РСХБ являются основополагающими в банковской системе России.
Таким образом, само решение Moody’s на их судьбу повлиять никак не может. Да, мы видели локальный провал акций Сбербанка до уровня 90,75 руб. в дни, следующие после снижения рейтинга. Но вряд ли падение прямо связано с решением Moody’s – весь рынок тогда показывал слабость позиций. В пятницу же,12 июля, обыкновенные акции закрылись на уровне 98,57 руб. И раз к пятнице акции Сбербанка вместе с биржевыми индексами восстановили свои позиции, то про рейтинги инвесторы, скорее всего, уже забыли.
Автор: Илья Сизов , ОАО “МФЦ”
