«Лента.ру»: Как можно для читателей, которые не знакомы со спецификой биржевой торговли, описать робота-трейдера?
Дмитрий Белоусов: Это, наверное, самая главная проблема — легко описать роботов не получится. Робот — это не какая-то вещь, которую можно купить, поставить дома, приходить по вечерам, кормить, как «Тамагочи», после работы и ждать, что он будет деньги зарабатывать. Если говорить совсем просто, это выглядит примерно так: робот получает какие-то элементарные биржевые данные, неким образом их обрабатывает и на основании этого принимает решение, покупать или продавать.
То есть, по сути, — это просто алгоритм?
Алгоритм — это то, как мы обрабатываем данные. Он может быть простым, сложным, может представлять собой совершенно разные вещи. Это может быть программа, которая выполняет простую задачу: два плюс два — значит, покупаем, два плюс один — продаем. А может быть огромная команда программистов, математиков, физиков, гигантские сервера, суперкомпьютеры, которые получают те же самые данные, но прокручивают их по-своему и на основании этого сложного анализа принимают решение.
То есть робот сам принимает решение? Или ему помогает человек?
Решение, естественно, принимает алгоритм, но на основании того, как его построили люди.
А может ли робот учиться на ошибках?
В принципе, да. Робот может подстраиваться под какие-то стадии рынка. Если меняется тип данных, он к этому готов. Он понимает, что если однажды вместо два плюс два пришло два плюс полтора, значит теперь всегда будет приходить два плюс полтора.
Программисты тоже могут вносить коррективы по ходу действия?
Да.
То есть это не закрытая программа?
Программисты всегда вносят какие-то коррективы. Возможна и более сложная структура: сегодня, допустим, робот торгует на основании накопленного опыта и статистики, отторговал — получили результаты. Ночью мы запускаем другой алгоритм, который анализирует торговлю первого. На основании полученных результатов, уже денежных, он вносит какие-то коррективы, новые параметры, и на их основании мы торгуем следующий день.
Допустим, я захотел создать своего биржевого робота. Кто мне нужен: математики, разработчики, программисты?
Неправильно задаваться целью сделать робота, потому что между «сделать робота» и «торговать на бирже и зарабатывать» нет абсолютно никакой разницы, это одна задача. Все начинается с желания зарабатывать деньги на бирже. Со временем начинаешь понимать, что отсутствие робота мешает зарабатывать столько, сколько это возможно. Человек, который будет этим заниматься, в первую очередь, должен разбираться в бирже, рынках, финансах. Затем надо искать программистов.
А какого уровня образование должно быть для такой работы?
Чтобы просто написать робота, который теоретически может зарабатывать в большинстве стадий рынка, не считая период низкой ликвидности в кризис, специального образования не требуется. Сегодня существует куча софта, который может использовать любой человек, знакомый с компьютером. Чтобы разработать что-то сверхконкурентное, нужно иметь гигантский опыт в программировании и знать математику.
На каком уровне?
Самом высоком — Нобелевская премия.
Но не у всех же трейдеров есть Нобелевские премии…
Пожалуй. У нас работают ребята, которые окончили РЭШ или которые занимались онлайн-играми типа LineAge. Двое наших программистов были авторами самого большого русского сервера по этой игре.
Сейчас в СМИ сложился крайне позитивный образ биржевых роботов — они выигрывают конкурсы трейдеров, их владельцы рассказывают о баснословных состояниях. А можно ли с помощью робота разориться?
Можно. Я об этом расскажу дальше, а сперва прокомментирую конкурсы. Помимо сложных стратегий, есть еще стратегии, которые с точки зрения алгоритма предельно просты. Например, есть классический арбитраж: когда в России какая-то бумага пошла вверх, мы покупаем ее же, но в Лондоне. Все очень просто, но в силу того, что многие понимают эту логику, нужно быть быстрее остальных. Соответственно, конкуренция в таком случае перемещается в сторону технологий. Выигрывает тот, у кого более быстрый канал связи, обработка сигнала, операционная система и так далее. Вопрос идет буквально на микро- и наносекунды.
Knight Capital до недавнего времени считалась крупнейшей трейдинговой фирмой в США, она создавала до 17,3 процента от всего объема торгов на Nyse и 16,9 процента на Nasdaq. В августе 2012 году у компании случился сбой, который привел к убыткам в 440 миллионов долларов. В результате Knight Capital вынуждена была срочно искать средства для продолжения деятельности. В декабре стало известно, что компанию приобрел ее конкурент Getco.
Так вот, для таких простых стратегий доходность может получаться огромной. Но такие стратегии не могут работать с большими деньгами. Потому что если в секунду совершать огромное количество сделок на миллиард долларов, то очевидно, что на такие большие суммы за такое короткое время контрагентов мы не найдем. Возникает проблема ликвидности. Соответственно, алгоритмы такие есть, но они штучные — больше денег заработать нельзя. Но на обывателя такой уровень доходности воздействуют самым сильным образом — возникает ощущение, что все это очень легко и прибыльно.
Теперь по поводу того, можно ли разориться. Теоретически во всех алгоритмах должна быть система риск-менеджмента, кроме того, за ними всегда следит человек. И все же иногда даже очень серьезные компании сталкиваются с проблемами. Помните, например, громкую историю с Knight Capital, которая потеряла 400 миллионов долларов за пару часов, при том что это было около двух- или трехлетней их выручки?
Это была ошибка или это был неправильно созданный алгоритм?
Нет, это алгоритм, который работал и работает правильно, но убытки произошли в тот день, когда была введена новая система исполнения ордеров для клиентов, они получили возможность формировать цены чуть лучше. Алгоритм Knight Capital по какой-то причине был к этому не готов и начал покупать-продавать с убытком для себя в один цент.
А насколько вероятно повторение ситуации 2010 года, когда Dow Jones обвалился на тысячу пунктов? Говорят, что это произошло по вине роботов.
Flash-crash — ситуация, произошедшая на американском фондовом рынке 6 мая 2010 года. Тогда за несколько минут индекс Dow Jones неожиданно для большинства трейдеров упал на девять процентов, но потом сразу же восстановил свои позиции. Точные причины обвала до сих пор не установлены — известно лишь, что произошло резкое вымывание ликвидности с рынка, в результате которого акции отдельных компаний обесценились буквально до нуля. Отчасти этому способствовали роботы, которые в необычной для себя ситуации временно приостановили торги.
По большому счету, сейчас нет ни одного внятного объяснения Flash crash, который тогда произошел — каким образом и чьи алгоритмы сошли с ума. Я представляю себе это так. Теоретически Flash crash — это ситуация, которую можно создать искусственно. На одном инструменте для этого нужно совсем немного денег, а чтобы устроить такое на всем американском рынке, денег требуется чуть больше — миллиард, два миллиарда.
То есть роботы способны манипулировать?
Так же, как и люди. Просто с использованием программных средств это делать проще. Например, робот посылает на один из биржевых серверов огромное количество ордеров, этот сервер просто не справляется с таким потоком, соответственно, люди через него торговать не могут. Другой сервер свободен, но половину игроков с рынка отсекли — можно делать что угодно. Или, скажем, есть алгоритмы, которые измеряют активность торговли и на основании этого принимают решения. Если мы искусственно создадим какое-то количество заявок или сделок, мы повлияем на решение других алгоритмов и трейдеров.
Поэтому, скажем, Московская биржа идет на ограничение алгоритмической торговли, да? Ведь теоретически ей должно быть выгодно большое количество сделок…
Да, потому что помимо «хороших» роботов есть еще вот такие «плохие» — которые могут манипулировать, загружать сервера, влиять на работу хороших роботов, трейдеров, которые зарабатывают на среднесрочных движениях на основании фундаментальных анализов. Таких роботов нужно ограничивать, в том числе и законодательно.
Роботы изменили представление о трейдере — раньше это был сумасшедший человек с кучей телефонов вокруг, который выкрикивает цены; сейчас — это математик, программист.
Не совсем так. Роботы заменили только маркетмейкеров, которые сидели в ямах (площадка для трейдеров — прим. «Ленты.ру»), — в таких, как в кино показывают. Алгоритмы вытеснили представителей клиринговых фирм, брокеров, инвест-компаний, которые поддерживали ликвидность. Но есть на бирже и совсем другая работа — например, для тех, кто торгует среднесрочно, долгосрочно. Там люди работают наравне с роботами, они также конкурентны.
Роботы заменили не тот пласт трейдеров и инвесторов, которые в первую очередь оказывают влияние на рынок. Сильный рост, сильное кризисное падение — роботы этого не делают, они только работают на всех этих движениях. Соответственно, эмоции на бирже остались все те же, рынки двигаются абсолютно так же — благодаря инвесторам. Роботы реально не создают больших движений, их по-прежнему делают инвестбанки и их клиенты.
Вы работаете в конкурентной среде. Могут ли ваши конкуренты посмотреть на то, как торгует ваш робот, вычислить из этого ваш алгоритм и использовать его сами?
Иногда да, но не всегда. Вот, скажем, если есть простая стратегия — все знают, как она работает, но вот почему-то у нас получается лучше. Значит, есть какая-то фишка, причем она зачастую не рыночная — например, мы можем использовать золотые кабели вместо медных. Это можно узнать с помощью шпионажа, но это не алгоритмические преимущества.
Насколько распространен шпионаж в вашем деле?
Шпионаж невероятно развит, равно, как и секретность. Зачастую компании вообще стараются «не светиться» — ни офиса, ни контакта с внешней средой, ничего нет.
А у вас есть какие-то защиты? Вот, например, к вам пришел трейдер, узнал какой-то алгоритм, перешел в другую компанию. И что дальше? Можно алгоритм запатентовать?
У нас нет патентов в силу того, что мы в России. Но в США и других странах — это нормальная практика. Ни один наш сотрудник, кроме меня, не обладает всем объемом информации. Это и не нужно, каждый занимается своим делом. Те же, кто имеет доступ к информации имеющей ценность, мотивированы долей в прибыли. Они могут уйти только из личной обиды и в убыток себе.
Если есть шпионаж, значит есть и сделки. Можно купить какой-то алгоритм на рынке?
Ну, правильнее говорить не алгоритм, скорее, а секрет. А вот покупать алгоритм без поддержки программистов и разработчиков практически не имеет смысла. То есть сегодня он работает, завтра — перестанет. Робот не может зарабатывать без своего создателя. Да и продавцов нет: если алгоритм работает, намного проще привлечь инвесторов, чем продать его за конечную сумму денег.
А какой срок жизни у алгоритма?
Здесь правильнее говорить о том, что у стратегий есть циклы. Та стратегия, для которой актуальны исторические данные за месяц, будет работать без изменений один-два-три месяца. Если же стратегия оттестирована в течении трех-пяти лет и работает сейчас, скорее всего, будет работать еще как минимум столько же. Стратегии отличаются по частоте совершения сделок, по длине цикла. К тому же у них разная доходность: чем меньше цикл стратегии, тем больше доходность. Если стратегия перестает работать, ее нужно либо оптимизировать, приспособить к рынку, либо отказаться от нее, и заняться новой.
Можно ли оценить объемы рынка, который формируется роботами?
Можно. В принципе, 50 процентов сделок на бирже может делаться с высокочастотными алгоритмами, то есть с маркет-мейкерами. Но на рынке есть еще и профессиональные спекулянты, ручные игроки, они отбирают долю у алгоритмов. Таким образом, около 30 процентов всех сделок на всех рынках приходится на долю алгоритмов.
Но этот процент будет увеличиваться в дальнейшем?
Нет, он не может превысить 50 процентов , потому что роботы друг с другом торговать не будут никогда. Ведь если роботы торгуют друг с другом, то как только кто-то из них начинает терять деньги, он заканчивает торговлю, перестраивается.
Может ли компания, работающая с роботами, обещать если не какой-то фиксированный доход, то хотя бы гарантировать убытки не больше, чем в 5-10-15 процентов?
В принципе, любой, абсолютно любой фонд может потерять все деньги сразу. Почему? Потому что происходят каждый раз ситуации, которые в истории никогда не происходили, скажем, как тот же Flash crash. Никто не ожидал, что такое может произойти, а какие-то ребята придумали и, на мой взгляд, проманипулировали рынком. Если говорить конкретно о нашем хедж-фонде Kvadrat, он может в момент потерять более 10 процентов только в том случае, если в течении 15 минут произойдут события подобные банкротству Сбербанка и «Газпрома». Теоретически — возможно, практически — тяжело представить.
При этом правильно я понимаю, что доходность роботов постепенно падает — просто в силу конкуренции?
Когда один человек создает 50 процентов объема на рынке, безусловно, можно говорить о том, что он самый доходный. Если таких людей двое, значит, их доходность падает. При этом они, как правило, используют те же деньги — то есть, если один человек торговал 50 процентов объема, пришел еще один — денег стало в два раза больше, но с рынка денег было изъято столько же, доходность упала. У профессиональных игроков доходность постоянно снижается. Она может вырасти лишь в случае какого-нибудь очередного кризиса или бума.
Александр Поливанов